Про исключение из коллегии
Вы же понимаете, что истинную причину [исключения из коллегии] никто не озвучит. Как сейчас происходит дисциплинарная процедура? Минюст возбуждает дисциплинарное производство и может отстранить адвоката от работы за один день.И коллегия, которая уже впоследствии принимает окончательное решение, заранее связана мнением Минюста.
Министр уже выявил "дисциплинарный проступок", а члены комиссии — это адвокаты, которых могут в любой момент направить на переаттестацию в Минюст и которые могут ее там не пройти, просто потому что круг правовых вопросов, которые могут быть там заданы, не определен и не ограничен.
Про формальные основания
Формулировка, которая была озвучена дисциплинарной комиссией, а впоследствии и советом коллегии: "систематическое нарушение правил адвокатской этики и законодательства об адвокатуре". Все складывается из эпизодов защиты Виктора Бабарико. Вот такая мне была оказана честь.20 июня 2020 года на первом допросе по делу с моим участием следователь внес в протокол два замечания: первое — за то, что я якобы разговаривала параллельно с тем, как он зачитывал права моему подзащитному. Тем самым я "мешала подзащитному ознакомлению с его правами".
А второе — за то, что я не ответила на первое замечание (до сих пор не знаю, как я должна была отреагировать). Потом 7 июля 2020 года следователь внес в протокол очной ставки свою же реплику о том, что услышал, будто я параллельно с ним что-то шептала.
9 апреля 2021 года, допрашивая в суде свидетеля обвинения, я якобы его перебила. И потом, когда адвокат свидетеля заявлял возражения, я обратилась к суду, тоже с возражением, и просила суд объяснить адвокату свидетеля его процессуальные возможности. Адвокат свидетеля, если буквально читать закон, не в праве возражать действиям сторон (на что я и обратила внимание). Все было в рамках процессуальной полемики.
Но в итоге эти эпизоды и составили "систему нарушений", с чем я, конечно, не согласна. Во-первых, потому, что это не является нарушением порядка следственного действия и судебного заседания.
Во-вторых, когда те события имели место полтора года назад, орган следствия, КГБ, не обращался в коллегию. Для них это почему-то было несущественным. Судья Верховного суда вообще не сделал мне никакого замечания. А именно мнение суда решающее, когда идет процессуальная полемика, и один из участников нарушает правила. Почему же теперь у других людей есть возможность переоценивать прежние действия?
Получается, следователь может вносить какие-то замечания в протокол в адрес адвоката, и по прошествии времени любому может прилететь. Причем источник, от которого Минюст получил эту информацию, ни мне, ни коллегии назван не был.
В суде обычная рабочая практика может быть расценена как некорректная. Таким образом адвокат рискует каждую минуту, и ему ничего не остается, как только молчать во время процессуальных действий.
Про обжалование исключения
Я понимаю, что ни одна из жалоб, поданных моими коллегами с такой же судьбой ранее, не была удовлетворена. Но было бы непрофессионально, если бы я не воспользовалась всеми процедурами мне доступными. Я же адвокат, помогала другим, и сама для себя должна сделать то же.Про давление на адвокатов после выборов 2010 года
Если вспоминать, адвокатов лишали лицензий и в 2011 году: тех, кто защищал людей по послевыборным делам. Что касается «Белого легиона», то в 2017 году пять адвокатов по делу, включая меня, были отправлены на внеочередную аттестацию.Тогда нас аттестовали всего на полгода, но в итоге же само дело было прекращено. Не прошла аттестацию совсем и была лишена лицензии Анна Бахтина, которая по делу «Белого легиона» защищала Мирослава Лозовского. В свое время она также помогала Эдуарду Пальчису и Ирине Халип.
Все это уже выглядело как бряцанье оружием в нашу сторону. Отличие в том, что тогда всё не было настолько публично, не так много было политически резонансных дел и не так много адвокатов они зацепили.
С другой стороны, и само общество не настолько интересовалось адвокатами. Сегодня, я думаю, все понимают: когда идет давление на адвокатов, то происходит нарушение права на защиту. И просто представьте себе, каких усилий требует заменить адвоката в суде, на половине пути.
Про продолжающееся давление на адвокатов в данный момент
Это вызывает у меня недоумение, ведь чтобы создать хотя бы видимость законности процесса, адвоката, наоборот, надо было бы беречь. В таком случае появилась бы возможность сказать: "Вот мы дали человеку защититься, его адвокат работал, их услышали, но, тем не менее, суд принял позицию обвинения".Ради чего выбивать у себя из-под ног стул и полностью компрометировать эти процессы, демонстрируя, что людям даже не дали защититься? Для меня все это нелогично.
В целом, конечно, большое заблуждение — думать, что адвокат ни на что не влияет в сегодняшних условиях. Адвокаты, к сожалению, не принимают решения, но, когда они делают свое дело, обосновывают позицию о невиновности, указывают на процессуальные правонарушения, это помогает подзащитному не ломаться, дает ему опору.
Несмотря на большую волну пропаганды против наших подзащитных в государственных СМИ и из уст должностных лиц, голос адвокатов все равно слышен.
Видимо, поэтому нас хотят лишить голоса: чтобы не было альтернативного подхода к тому, что транслируется государством.
Это все не очень хорошо для самого государства: свобода слова любого человека — журналистов, адвокатов, других людей — это ценность. И когда людям не дают высказаться, как же государство будет понимать, о чем все думают? Государство не сможет снимать потенциальную напряженность в обществе (если оно, конечно, захочет этого).
Все же когда люди молчат, они не перестают думать.
Про перспективы адвокатской профессии
О будущем гадать сложно. Но изменения в Закон "Об адвокатуре и адвокатской деятельности" подрывают принцип независимости, и влияние Министерства юстиции на адвокатуру будет возрастать. Сам по себе закон, если он не подкрепляется негативной практикой, полбеды. Вопрос как раз таки в том, как он будет применяться.Если созданные прецеденты продолжатся (то же выдергивание адвокатов из живых процессов, если они будут бояться выполнять обязанности должным образом), белорусы будут чувствовать себя менее защищенными. Адвокат — это же не самоцель, это как раз таки инструмент реализации права на защиту.
Наталья планирует продолжать заниматься преподавательской деятельностью, работая в пределах Беларуси.
