Ссылка на петицию
Вид обращения: электронная петиция
Подписанты: без ограничения
Адресат - Министерство юстиции Республики Беларусь.
Более года, как мы ведем обсуждение с различными органами власти диалог об усовершенствовании уголовного законодательства. Проводился анализ сложившейся правоприменительной практики, и предлагались меры по внесению изменений в уголовный процесс. Однако, до настоящего момента не было удобного шанса масштабно пересмотреть уголовный закон и его применение. То, что именно эта отрасль права требует существенных изменений, можно видеть по количеству уголовных дел, которые возбуждаются по формальным признакам, а также способы реализации правосудия и справедливости в этих процессах.
И вот, настал момент, когда правительством была создана межведомственная рабочая группа для разработки законопроекта, направленного на совершенствование Уголовного, Уголовно-процессуального и Уголовно-исполнительного кодексов Республики Беларусь. Появилась редкая возможность реализовать конституционные права и принять участие в реформировании уголовного законодательства.
Мы подготовили ряд предложений по внесению изменений в уголовное законодательство и нам необходима ваша помощь и активное гражданское участие. Свои предложения мы намерены представить в органы власти до 5 октября 2020 года (прим ред. - информация о прекращении сбора подписей и направлении петиции адресату отсутствует).
1. НЕРАЗГЛАШЕНИЕ ДАННЫХ ДОСУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА
Все конечно же помнят задержание и арест Виктора Бабарико. 10 июля 2020 года телеканал «ОНТ» показал «спецрасследование», посвященное уголовному делу «Белгазпромбанка». В частности, телеканал показал кадры очной ставки, в которой принимал участие исполняющий обязанности председателя правления «Белгазпромбанка» Кирилл Бадей и бывший председатель банка Виктор Бабарико.
В тот момент наша группа высказала определенное возмущение порядком проведения предварительного расследования в отношении Виктора Бабарико. Мы подготовили и направили в Генеральную прокуратуру Республики Беларусь петицию о недопустимости распространения сведений, охраняемых государством в соответствии с действующим законодательством. Это обращение поддержали 8654 человека. Предварительное расследование в отношении Виктора Бабарико на тот момент не было завершено, а материалы и сведения из материалов уголовных дел до вынесения приговора судом, не могут разглашаться.
Во-первых, публикация очных ставок обвиняемых, в эфире телеканала противоречит интересам самого предварительного расследования.
Так, от органа уголовного преследования закон требует принять все необходимые меры по всестороннему, полному и объективному расследованию обстоятельств уголовного дела, собрать доказательства, как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, установить обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела (эти требования содержатся в ст. 18 УПК).
В свою очередь, очная ставка, как следственное действие, проводится с целью устранения противоречий в показаниях допрошенных лиц (ст. 222 УПК). А как установить в очной ставке истину, если слово одного участника, выступает против слова другого участника? Следовательно, чтобы установить противоречия между показаниями двух участников очной ставки, их показания должны подтверждаться или опровергаться совокупностью допустимых доказательств, одним из которых является показания других свидетелей по уголовному делу.
После трансляции видеосюжета на канале ОНТ уже невозможно говорить о том, что показания свидетелей, допрошенных в последующем, могут непредвзято подтверждать или опровергать показания обвиняемого. Ведь обстоятельства предварительного расследования в деталях стали известны всем, в том числе и другим участникам уголовного процесса. Фактически, распространением сведений очной ставки, являющейся тайной следствия, все последующие собранные доказательства в уголовном деле никак нельзя будет признать допустимыми.
Естественно, что такие действия нарушают право обвиняемых на всестороннее и объективное расследование всех обстоятельств уголовного дела и противоречат принципам и задачам предварительного расследования. Добавим к этим аргументам нарушение конституционной нормы о том, что никто не может быть признан заранее виновным в преступлении, иначе как по приговору суда.
Совсем недавно на телевидении транслировались показания участников уголовного дела в отношении сотрудников IT-компании PandaDoc. Это говорит о том, что сложившаяся практика распространения сведений из материалов уголовного дел становится нормальным явлением.
Почему так происходит?
На данный момент требования ст. 198 Уголовно-процессуального Кодекса Республики Беларусь указывают, что данные предварительного следствия или дознания не подлежат разглашению. Однако, они могут быть преданы гласности с разрешения следователя, но только в том случае, если их разглашение не противоречит интересам предварительного расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного процесса.
Однако, несмотря на формальность указанных в законодательстве требований, уголовно-процессуальный закон не содержит конкретных форм и порядка дачи согласия следователем. Дознавателем разрешения на разглашение данных досудебного производства. Законодательно не определен круг лиц, которых следователь и дознаватель должен предупреждать о неразглашении данных досудебного производства. Также, более четкого правового регулирования требуют положения закона, предусматривающие процедуру обеспечения неразглашения данных досудебного производства.
До настоящего времени в уголовно-процессуальном законе не исследовалось такое условие предварительного расследования, как неразглашение его данных.
В связи с этим, считаем необходимым внесение в уголовно-процессуальный закон конкретизирующих определений, обеспечивающих неразглашение данных досудебного производства.
2. ПОРЯДОК ОБЖАЛОВАНИЯ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Не менее важным в уголовном процессе являются доказательства, полученные в результате проведения оперативно-розыскной деятельности (ОРД). В подавляющем большинстве уголовных дел такие доказательства становятся убедительным и неоспоримым доводом вины подозреваемого.
Для тех, кто не сталкивался, объясним.
В качестве доказательства вины, к уголовному делу могут приобщаться сведения полученные в рамках проведения оперативно-розыскной деятельности (ОРД). Законом «Об оперативно-розыскной деятельности» установлены его виды. Например, к материалам уголовного дела, в качестве доказательства вины. Могут быть приложены: аудиопрослушка и ее расшифровка (по субъективному мнению оперативника) или видеозапись (актуальна на фоне проходящих протестов).
В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, в целях обеспечения защиты подозреваемого (обвиняемого), любые следственные действия возможно оспорить или обжаловать. Однако, до настоящего момента законодательно имеются большие сложности с оспариванием результатов и сведений оперативно-розыскной деятельности.
Задачи ОРД чётко определены в Законе «Об оперативно-розыскной деятельности» и на первый взгляд связаны исключительно с выявлением, предупреждением, раскрытием преступлений, выявлением и розыском лиц, их совершивших.
Однако, как выясняется на практике, только поручение следователя (дознавателя) является критерием отнесения ОРД к предмету обжалования в рамках уголовно-процессуального закона. То есть, поручение следователя (дознавателя) о проведении ОРД может быть выдано уже в рамках возбужденного уголовного процесса или в рамках проведения проверки по сообщению о совершении преступления (ст. 174 УПК).
Именно наличие отдельного поручения дает основания обжаловать результаты ОРД в порядке уголовно-процессуального законодательства.
Но закон об ОРД позволяет, помимо имеющихся уголовных дел или данных о подготавливаемых и совершаемых преступлениях, наличия поручений органов следствия и дознания, проводить в отношении гражданина ОРД для необходимости сбора данных, допустим, для принятия решений о допуске к сведениям. Составляющим государственную тайну, а также иные случаи, не имеющие никакого отношения ни к преступности, ни к уголовному процессу.
А если оперативно-розыскная деятельность осуществляется вне уголовного процесса, то речи об обжаловании результатов ОРД в рамках уголовно-процессуального закона не может быть.
Необходимо напомнить, что, фактически, любое скрытое оперативно-розыскное мероприятие в отношении конкретного гражданина ограничивает его конституционное право на тайну личной жизни, а отсутствие законодательных инструментов не позволяющих обжаловать такие действия в уголовном процессе, ограничивают права граждан на осуществление защиты всеми доступными способами.
Говоря простым языком, в уголовном процессе появляются доказательства – результаты ОРД, которые невозможно оспорить в законном порядке. Неоспоримое доказательство!!!
Мы убеждены, что в уголовно-процессуальный закон должны быть внесены поправки, позволяющие заинтересованному лицу, в отношении которого оперативно-розыскная деятельность проводилась, иметь возможность и установленные процедуры, при помощи которых это лицо может оспорить правовые и фактические основания проведения в отношении него таких мероприятий.
3. ЗАЧЕТ СРОКОВ СОДЕРЖАНИЯ В УСЛОВИЯХ СЛЕДСТВЕННЫХ ИЗОЛЯТОРОВ
Наше предложение по усовершенствованию закона в части зачета срока меры пресечения в срок назначенного наказания осужденному, направлены на реализацию принципа справедливости в отношении осужденных к лишению свободы, вместе с тем, укрепит понятия «законности» при отправлении правосудия.
В настоящий момент, в соответствии с требованиями ст. 75 УК, срок содержания под стражей и срок домашнего ареста засчитывается судом в срок наказания. При этом 1 день содержания под стражей и 2 дня домашнего ареста соответствуют: 1) 1 дню ареста или лишения свободы, 2) 2 дням ограничения свободы, 3) 3 дням исправительных работ или ограничения по военной службе, 4) 24 часам общественных работ.
Необходимо особо отметить, что указанные нормы закона совершенно не учитывают дальнейший режим отбывания наказания осужденного. 1 день отбывания под стражей соответствуют 1 дню лишения свободы, независимо от того, какой режим отбывания наказания назначен осужденному: общий, усиленный, строгий или особый.
Вместе с тем, согласно ст. 126 Уголовно-процессуального кодекса (далее – УПК), к лицам, подозреваемым или обвиняемым в совершении преступления, может быть применена мера пресечения в виде заключения под стражу на период предварительного следствия по уголовному делу. Период предварительно следствия строго регламентирован законом, и в соответствии со ст. 190 УПК, предварительное следствие по уголовному делу должно быть закончено не позднее чем в двухмесячный срок со дня возбуждения уголовного дела и до передачи дела прокурору для направления в суд.
Однако, на практике уголовные дела неоднократно продлеваются, соответственно и увеличивается срок пребывания обвиняемого в СИЗО. Так, согласно той же ст. 190 УПК, срок предварительного следствия может быть продлен прокурорами района (города) до 3 месяцев, а прокурорами области (г. Минска) срок продлевается до 6 месяцев ведения предварительного следствия.
При таких обстоятельствах, лица, обвиняемые в совершении преступления, вынуждены находится в СИЗО продолжительное время. Фактические условия ведения предварительного следствия, когда необходимо проведение соответствующих экспертиз (заключение экспертизы можно ожидать до 60 дней), никогда не укладываются в сроки, предусмотренные законодательством. Зачастую, лица, обвиняемые в преступлении, к которым применена мера пресечения в виде заключения под стражу, вынуждены находиться в СИЗО до полугода, а в некоторых случаях (например, при розыске соучастника преступления) и более продолжительное время.
В дальнейшем, при вынесении обвинительного приговора данным лицам, суд устанавливает условия отбывания наказания. В соответствии с Уголовно-исполнительным кодексом Республики Беларусь (далее УИК), осужденному может назначаться отбывание
наказание в условиях: общего, усиленного, строгого или особого режима содержания.
Однако, условия отбывания наказания существенно различаются при определении режима отбывания наказания. Так, для осужденных, отбывающих наказание в условиях общего режима, предусмотрено не менее трех длительных свиданий в год (ст.118 УИК) – один раз в четыре месяца, в условиях усиленного режима не менее двух длительных свиданий в год (ст. 119 УИК) – один раз в 6 месяцев.
Кроме этого, при отбытии наказания в условиях назначенного режима содержания осужденного, данным лицам предусмотрено право на телефонные разговоры с близкими родственниками продолжительностью до 15 минут (ст. 86 УИК).
Указанные нормы режима содержания направлены на сохранение социально значимых связей осужденного, его скорейшей социализации после отбытия срока наказания, а также является дисциплинирующим фактором при отбытии наказания.
Постановленные приговоры, засчитывают срок содержания под стражей в общий срок назначенного наказания.
То есть, для осужденного общий срок наказания исчисляется с момента заключения данного лица под стражу – СИЗО. Вместе с тем, если суд назначает общий срок отбывания наказания, то указывает, в условиях какого режима осужденный должен отбывать такое наказание.
К примеру, если лицо, осуждено к наказанию в виде лишения свободы сроком на два года, с отбыванием наказания в условиях общего режима, то в течении срока отбытия назначенного наказания, осужденный имеет право на 6 длительных свиданий в течении всего срока наказания, и право на телефонные разговоры с близкими родственниками продолжительностью до 15 минут.
Однако, если осужденный из общего срока назначенного наказания , провел в качестве обвиняемого 6 месяцев в СИЗО, в период предварительного следствия, то, фактически, лишен тех условий отбывания наказания, которые ему назначил суд.
Следственные изоляторы не оборудованы комнатами для длительных свиданий и не имеют возможность обеспечить условия отбывания наказания в виде лишения свободы. Более того, в течении этого периода, не имеется возможности и на телефонные разговоры с близкими родственниками.
На рассматриваемом примере, где срок назначенного судом наказания составляет два года, очевидно, что четверть от всего срока назначенного наказания, осужденный вынужден отбывать наказание в условиях, не соответствующих тем, которые ему назначены приговором суда.
Четверть срока назначенного наказания осужденный лишен права на длительные свидания и права на телефонные разговоры с близкими родственниками – тех условий, которые ему предусмотрены законом, при надлежащем исполнении приговора в части условий и режима отбытия наказания.
Такой порядок правоприменения создает определенные негативные последствия:
- умаляет авторитет судебной власти, ввиду того, что приговоры судов не исполняются в полном объеме, в части установленных судом условий отбытия наказания.
- ухудшает положение осужденного. Осужденный лишается условий отбытия наказания в условиях, назначенных ему судом, что не соответствует принципам уголовного законодательства о гуманности и справедливости.
- такие меры не направлены на дальнейшую социализацию осужденных, сохранение социально значимых связей, что негативно скажется и на степени его исправления при отбытии наказания.
Такую практику невозможно признать эффективной и соответствующей принципам уголовного закона и уголовной ответственности.
В целях наиболее оперативного устранения несправедливости и несовершенства законодательства, для восстановления прав и законных интересов осужденных, просим рассмотреть нашу инициативу о внесении изменений в УК о зачете срока меры пресечения в виде заключения под стражу в срок назначенного наказания, где одни сутки нахождения в СИЗО будут соответствовать:
- 2 суткам отбывания наказания в виде лишения свободы в условиях общего и усиленного режима, или отбывания наказания несовершеннолетним в воспитательной колонии
- 1,5 суткам отбывания наказания в виде лишения свободы в условиях строго режима.
- 1 суткам отбывания наказания в виде лишения свободы в условиях особого режима и в тюрьме.
- 2 суткам пребывания в колонии-поселении
Предложенный размер учета сроков содержания под стражей в срок назначенного наказания является проявлением гуманизма по отношению к осужденным, поскольку нивелируют условия содержания в следственном изоляторе по отношению к условиям отбывания наказания, назначенного судом.
Вместе с этим, проработка законопроекта по указанной проблеме требует тщательного анализа, в частности, могут возникнуть проблему при учете сроков содержания под стражей при назначении наказания по совокупности преступлений, либо по совокупности приговоров.
4. ВВЕДЕНИЕ ПОНЯТИЙ «БЫТОВАЯ КОРРУПЦИЯ» и КВАЛИФИКАЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОЙ ГРУППОЙ.
Актуальные направления противодействия коррупции в Республике Беларусь, фактически, хоть и ужесточают ответственность за такие проявления, но никак не исключают коррупциогенные факторы в нашем обществе.
К примеру, есть Закон «О статусе депутата местного Совета». В республике проходят выборы в местные Советы депутатов. Слуги народа, которые избираются в местные Советы депутатов, зарплаты не получают - должность эта неоплачиваемая. Работа их заключается в участии в заседаниях, которых немного, так как у Совета депутатов полномочия скромные – они могут только принимать (но не разрабатывать) бюджет и утверждать всякие правила благоустройства.
Однако, в Совете депутатов есть все-таки должность, за которую получают зарплату – это председатель Совета. Он, как показывает опыт, человек далеко не бедный, хоть его зарплата, как и остальных местных чиновников, оставляет желать лучшего. Но, представительный орган, кроме всего прочего, уполномочен устанавливать различные звания – «почетный гражданин», «заслуженный житель» и всякие там знаки отличия. Количество и разновидность этих наград чаще всего ограничена только фантазией местной элиты. А вручает эти регалии как раз тот самый Совет депутатов. У кого обычно больше всего таких званий? Все правильно, у председателя. Чаще всего он и «заслуженный гражданин» и «почетный житель» и обладатель знаков отличия 1,2,3 и других степеней. Чаще всего с такими наградами идут вполне себе материальные бонусы – бесплатный проезд, оплата коммуналки за счет бюджета и прочие преференции, разумеется из бюджета. Сумма выплат «обеспеченному» всякими званиями чиновнику может доходить до 1500 рублей в месяц, что является неплохой прибавкой к зарплате или пенсии. Причем делается это все по закону, который и наделяет местный Совет депутатов такими полномочиями, что само по себе и образует коррупциогенный фактор в сфере регулирования деятельности Совета депутатов.
Мы считаем, что именно в локальной профилактике и предупреждении коррупциогенных факторов должна состоять основная работа противодействия коррупции.
Вместе с тем, 20% постановленных обвинительных приговоров по коррупционным преступлениям имеют квалифицирующие признаки совершения преступления в составе организованной преступной группы (ОПГ). При этом, в большинстве случаев (в 70% от их числа), квалифицирующий признак совершения преступления в составе организованной преступной группы, вменяется формально в отношении должностных лиц обвиняемых в коррупции, которые, фактически, осуществляли обычную экономическую и иную деятельность в рамках должностных инструкций, и никак не связаны с профессиональной организованной преступностью.
Организованная преступная группа отличается от иных видов преступных групп более сложной внутренней структурой, наличием цели совместного совершения тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды, а также возможностью объединения двух или более организованных групп с той же целью.
Вместе с тем, в отличие от «предварительного сговора» (ст. 17 Уголовного кодекса Республики Беларусь, далее – УК), предварительная объединенность организованной группы означает совершение целенаправленных действий по ее созданию, формированию структуры, определение места и роли каждого участника.
Ввиду того, что лицо, обвиняемое в коррупции, в силу своих должностных полномочий, фактически и так руководит каким-либо структурным подразделением органа или организации, то законодательная неопределенность позволяет вменять обвинения в совершении коррупционных преступлений с формальными квалифицирующими признаками совершения преступления в составе организованной преступной группы.
Сложившуюся правоприменительную практику в отношении дел данной категории никак нельзя назвать справедливой, а показатели выявленных коррупционных преступлений в составе преступной группы, негативно сказываются на оценке проявлений коррупциогенных факторов в нашем обществе.
Такую практику невозможно признать эффективными действиями, направленными на борьбу с коррупцией и пресечением преступлений, совершенных против интересов службы.
Необходимо напомнить, что инкриминируемые действия, совершенные в составе организованной преступной группы, являются отягчающим обстоятельством и предусматривает большой срок наказания за совершенное преступление, хоть данные отягчающие обстоятельства и являются формальными.
Закон Республики Беларусь от 15.07.2015 № 305-З «О борьбе с коррупцией», и в целом, антикоррупционная политика нашего государства, направлена на борьбу с коррупциогенными факторами, которые существуют в неразрывном единстве с экономической и организованной преступностью.
В самом общем виде, такая коррупция обеспечивает высокие доходы как криминального, так и легального бизнеса, а часть этих доходов расходуется на коррупционные связи с органами власти, что, по нашему мнению, и является организованной преступностью, так как коррупционными проявлениями поражена вся вертикаль власти в отдельно взятой сфере жизнедеятельности общества.
Такие коррупциогенные факторы немыслимы в рамках отдельно взятого структурного подразделения организации, более того, зачастую не выходят за пределы структурных организаций.
Существующие законы и наша система правосудия абсолютно не различает этого. Такие примеры невозможно поставить в один ряд, а их оценка коррупционной опасности для общества, не идет ни в какое сравнение.
Такие аспекты требуют иной оценки общественной опасности совершаемых коррупционных преступлений, что должно отражаться в нормативно-юридическом урегулировании уголовного закона.
В связи с этим считаем необходимым внесение изменений в Уголовный кодекс Республики Беларусь.
В качестве примечаний к статьям Уголовного Кодекса, относящимся к категории коррупционных, указать:
- учредители, руководители и работники организаций или юридических лиц, руководители и сотрудники его структурного подразделения, не подлежат уголовной ответственности с квалифицирующими признаками совершения преступления в составе организованной преступной группы, только в силу организационно-штатной структуры этого органа или организации, его структурного подразделения и совершения какого-либо преступления в связи с осуществлением ими должностных полномочий или иной экономической деятельности. Исключением являются случаи, когда юридическое лицо, его структурное подразделение, были заведомо созданы для совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений. Квалифицирующие признаки совершения преступления в составе организованной преступной группы должны вменяться при условии коррупционных проявлений, явно выходящих за пределы структурного подразделения, и поражать всю вертикаль организационной структуры органа или организации.
Кроме этого, дифиниция ч.2 ст. 430 УК предусматривает уголовную ответственность за получение взятки повторно, либо путем вымогательств, либо группой лиц по предварительному сговору, либо в крупном размере. Такие действия наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет лишения свободы.
Следует отметить, что уголовный закон не разделяет видов коррупционных отношений.
Так, под уголовную ответственность данной статьи попадает и врач, получивший взятку в размере 20 рублей, и должностное лицо, получившее неосновательное обогащение в размере превышающий 250 базовых величин.
В первом случае ответственность наступила в силу повторности и неоднократности получения взятки, а во втором – основанием для квалификации послужил размер полученного незаконного вознаграждения.
Степень общественной опасности и причинный комплекс этих преступлений абсолютно отличается.
В первом случае проявление коррупции происходит на бытовом уровне, а во втором, коррупциогенные факторы отличаются не только размером незаконного вознаграждения, но и самим масштабом проявления коррупции.
Действующее законодательство не усматривает разницы между этими двумя понятиями, и ставит их в один ряд. Следовательно, обвиняемый в получении взятки в размере 20 рублей, оценивается нашим правосудием, как и коррупционер, получивший незаконное вознаграждение в крупном размере – срок и размер наказания в обоих случаях предусмотрен одинаковый.
Только за 2019 год, количество постановленных обвинительных приговоров по ч.2 ст. 430 УК, связанных с получением взятки в незначительном размере (до 500 рублей), превысило 400 осужденных от общего числа учтенных коррупционных преступлений. Более того, назначенное наказание в рамках санкции данной статьи превышает пятилетний порог.
Данные обстоятельства никак не соответствуют принципам уголовного закона, основанного на неотвратимости ответственности и личной виновной ответственности, справедливости и гуманизма.
В связи с этим необходимо рассмотреть законодательную инициативу о внесении изменений в Уголовный кодекс и введения понятия «бытовой коррупции», как новой оценки общественной опасности таких видов преступлений, исходя и размера полученного неосновательного обогащения.
Предлагаем определять «бытовую коррупция» не только в связи с обстоятельствами совершения преступления, но и определять коррупциогенные факторы, относящиеся к бытовой коррупции пределами получения незаконного вознаграждения в размере до 100 базовых величин.
5. ГАРАНТИИ ЗАЩИТЫ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
С целью повышения гарантий реализации принципа состязательности сторон в уголовном процессе, мы также предлагаем внести конкретику в отдельные статьи Уголовного Кодекса Республики Беларусь.
В частности, в уголовном процессе адвокаты выступают в качестве полноправных участников, наряду со следователями, дознавателями и прокурорами, но полномочия их отличаются. Мы предлагаем уравнять права адвокатов с другими участниками уголовного процесса.
Также, до предъявления обвинения подозреваемому (задержанному), необходимо в законодательном порядке установить обязательность следственных действий (допросов, очных ставок) с применением аудио- и видео- фиксации, материалы которых должны приобщаться к протоколам следственных действий и храниться в материалах уголовного дела.
Обязательная аудио- и видео- протоколирование допросов и очных ставок будет являться эффективной мерой противодействия психологическому и физическому воздействию в отношении допрашиваемых, помогут бороться с возможностью сокрытия документов со стороны следствия.
Также, считаем важным законодательно установить, что правом производить аудио- видео- запись во время следственных действий, должен обладать адвокат, как равноправный участник уголовного процесса. Это значит, что следователь будет обязан вести свою запись. Но адвокат будет вправе дублировать съемку, например. На свой телефон.
Предлагается указать, что защитник вправе осуществлять аудио- и видеозапись следственного действия. Неважно, допрос, очная ставка, следственный эксперимент. Во всех этих случаях защитник сможет вести свою параллельную запись. При этом следствие со своей стороны будет обязано включать аудио или видеозапись при допросах и очных ставках. Сегодня такого жесткого правила нет, что дает возможности для искажения фактических обстоятельств уголовного дела и получения необходимого обвинительного уклона в предварительном расследовании.
Предложенные меры предоставят возможности реализации принципов состязательности сторон в уголовном процессе и право граждан на защиту.
ЧТО НУЖНО СДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СТАЛО ЛУЧШЕ?
Культура гражданских законодательных инициатив
Почему так важно самим организовываться и участвовать в принятии законодательных инициатив? Потому что это сфера самоорганизации граждан, которая может эффективно решать различные социальные проблемы наряду, а зачастую и вместо государства. Лечение тяжелых больных, поддержка неимущих, улучшение прав осужденных и их социализация и многое другое.
Чем активнее гражданская инициатива, тем больше людей вовлечены в решение проблемы. А это значит, что в стране больше людей с внутренним социально-политическим стержнем. Другими словами, больше людей, готовых вести реальную борьбу за свои права. В нашей стране эта культура очень слабо развита. Часто людей с активной жизненной позицией и благотворителей на эти цели, воспринимают как маргиналов, которым «больше всех надо». Хотя, на самом деле эти люди замечательны и реально недооценены.
Белорусское законодательство о благотворительности и общественных организациях откровенно отрицательное и не дает возможности таким организациям жить.
Во-первых, зарегистрировать такую организацию очень сложно. Минюст придирается к любой мелочи и в случае чего, отклоняет заявку о регистрации. За последние полгода нами было предпринято четыре попытки регистрации не некоммерческой организации. Но даже ее регистрация не решает всех проблем ее полноценной деятельности. Любое финансирование из-за рубежа может повлечь ликвидацию организации, а также реальные уголовные дела в отношении ее участников. Но как им жить. Если свое государство не одобряет такую деятельность, а общество слабо представляет для чего это нужно? В общем финансирование страдает. К этому добавляется и сама структура законодательства о некоммерческих организациях, которая усложняет их деятельность – широкие основания для прокурорских и иных проверок, жесткий контроль, который лишает участников инициативы автономии.
Наше государство боится политической и законодательной деятельности со стороны общества, поэтому всячески ее ограничивает.
Но что делать, чтобы реализовать законодательные инициативы и действовать в правовом поле? Для начала необходимо внимательно почитать о тех законодательных инициативах, которые мы предлагаем, понять, насколько они важны для нашего общества. Рассказать об этом друзьям, даже если будете выглядеть при этом смешно. Поддержать такие инициативы своим голосов (подписью) и материально. Тем, кто имеет какое-то отношение к прессе или площадку хотя бы с 500 подписчиками распространять сведения о реформировании закона. Поэтому и просим Вас о поддержке. Сделать это очень просто, достаточно подписаться на наши обновления на платформе.
